ничего нового.

Вопрос: ?

1. сделать глупость		22	(70.97%)
2. не сделать глупость		9	(29.03%)
Всего:		31

---

я хочу работать в школе и стать хорошим учителем. может быть, не навсегда. но очень хочется делать это так, чтоб быть для них Человеком. у меня были такие учителя.

---

непонятная хохма про бананы и калий. список на память.

доктор кто
друзья
диктатор
weeds
фильмы Саймона Пегга
Дорогая, я уменьшил наших детей
отчаянные домохозяйки

---

плевалась дряным керосином. в первый раз в жизни чуть не подпалилась. отделалась частью ресниц и маленьким ожогом около губ. всегда, всегда, блять, проверяйте, чтоб керосин не горел на асфальте.

---

сонечка опять в своем репертуаре

---

пить металл
вы все потратитесь
эта история неприличная, я вам потом ее расскажу
практика-хуяктика
батон уйди
Амыыыыр
астрономическая фаллометрия
зигующий джигит
ДЖИНЫ!
а тут мы аппроксимируем прямой
нарисуй этому протуберанцу ноги
человек-вазелин
самый большой телескоп в мире, но его невозможно использовать
облако вокруг
"Огонек" 1948
подщпальники
оптичка
Надюха!
-----------
ракующие
что это с зайчиком
без тебя без тебя
длинные ряды
мама говорит, я молодец
костя молодец
прием-прием
гроб гроб
клац-клац



to be continued

---

Ну, поскольку тут уже некоторые начали волноваться, не почила ли я вечным сном, то самое время что-нибудь написать.
В Адессаньке было чертовски хорошо, было много папы, абсолютно спонтанный марафон по ЧГК в Николаеве, новые знакомства, старые дружбы, красота, много красоты. Лето, море, крабы, почти нетронутая природа. Новые политические расклады в семье, махинации, теневые операции, планы и заключение пактов. Я вернусь осенью. Я вообще всегда вернусь, туда же нельзя не вернуться.

Через несколько часов поезд в Кисловодск, какие-то вялые сборы по квартире. На горной станции, судя по фотографиям, какая-то унылая погода.

Котинька вырос и растолстел, любит нас пуще Брежнева, творит непотребства всякие. Его можно невозбранно обнимать, кот принимает это как должное. Возможно, он думает, что быть обнимаемым - его работа и потому терпит.

котейка

Что касается врачей, то тут все тоже просто замечательно. Я наконец сделала МРТ, мне сказали, что вместо мозгов у меня - вода, таким не место на этой планете. Как это лечить я пока не знаю, возможно, поможет гильотина.

Вот такие пироги, друзья мои. Я провела замечательных три дня в Питере. Хорошо бы Питер всегда был таким замечательным. Да здравствуют новые амплуа, религии-имени-Романа, джаз, настольные игры, солнце и дождь, женщины, которых можно обнимать, и все-все-все, что тут хорошо.

---

Сегодня я хочу сказать большое, огромное-преогромное спасибо людям, которым не все равно. Которые не проходят мимо, не считают, что "их это не касается" и иногда заботятся о других больше, чем о себе.

В частности хочу сказать спасибо человеку, который помог сегодня мне, хотя просто проходил мимо. Очень надеюсь, что у него все-все будет хорошо.

Друзья мои, если вы видите на улице человека и вам кажется, что ему плохо - подойдите и спросите. В самом худшем случае он окажется пьяным и пошлет вас. Во всех прочих случаях у вас есть шанс помочь и, возможно, кроме вас будет некому. Поговорите, узнайте, нужна ли помощь. И помогайте. Если вам кажется, что вы торопитесь - подумайте дважды, действительно ли вы настолько торопитесь.

Спасибо большое, человек-в-желтой-футболке-с велосипедом-анестезиолог-работающий-на-скорой. Его зовут Артур, но это я узнала уже когда мы прощались.


Этот человек сегодня около получаса сидел со мной на соборной площади и говорил. Я не была уверена, что смогу хоть шаг сама сделать от этой несчастной скамейки, я больше часа уже сидела там и мечтала только о том, чтоб не было больно. Он просто, кажется, проходил мимо. Или ждал кого-то, я тогда не очень соображала. Но сел и говорил со мной, пока не стало легче. Отогнал каких-то цыганок. За это одно ему уже огромное спасибо. Я попросила довести меня до маршрутки (возможно, самые длинные 100 метров в моей жизни), но когда он понял, что оставлять меня одну в маршрутке не очень-то безопасно, то побежал и где-то быстро пристроил свой велосипед (очень надеюсь, что его не украли), доехал со мной домой, каждую минуту следил за тем, чтоб я там не отключилась к чертям, довел до дома, принес из аптеки обезболивающее и успокоительное. И только когда убедился, что я дома и более-менее вменяема, посчитал свой долг выполненным.

Наверное, я сказала ему "спасибо" сто, а может больше раз. И сейчас бы сказала еще столько же.


Помогайте, пожалуйста, друг другу.

---

Ой, чуть не забыла.
Брат мой младший учится в школе имени Столярского (музыка, все дела, "школа имени мене", выпустили Гольдштейна, Ойстраха, ну и вообще любая приличная еврейская семья должна была отдать своего сына на скрипку именно в "столярку").
Что-то он недавно рассказывал про школу и нечаянно сказал самую смешную шутку этого лета.
Рассказ начинался так:
"А еще у нас в школе учится один еврей...".

---

Вот еще. Это фронтальный срез эмбриона кошки и он мне нравится.

---

Я уже больше месяца пью финлепсин, а головная боль опять тут как тут, чтоб ей провалиться. Просыпаться ночью от нарастающей до какого-то жуткого предела зубной боли - отвратительно. Надеюсь, в понедельник я все-таки пойду к врачу. Хотя все надежды сделать МРТ в Одессе тают на глазах.

Сегодня в Выходе концерт "Выхода", так что я иду слушать Силю и очень надеюсь, что голова мне в этом не помешает.

Есть мутный план поехать в первых числах августа в Крым. Но нужно еще понять, что да как.

Пыталась дочитать ГЭБ, но когда я в более-менее здоровом состоянии, я не валяюсь дома. А когда в нездоровом (бонусная простуда от кондиционера в Шкафу), то не могу думать, поэтому чтение это бесполезно.

Есть вещи, о которых я думала после лагеря. Нужно бы переписать их из блокнота сюда. А еще поговорить вечером с Ануш и постараться направить дальнейшую деятельность.

---

Отпустила мужа болтать мужские разговоры и кутить с Палкой. Выспалась. Досмотрела сериал. Быть одной дома - невыносимо.

Я в Одессе, загораю, здоровею, хотя бы частично.
Политическая обстановка в семье средней напряженности, все это утомительно даже не мне, а отцу, который все никак не уйдет в рейс. Более того, даже не представляет, куда он в этот рейс будет идти.

Смотрела "Хичкока", всем советую и рекомендую. В кинотеатре мы с Дятлом его посмотреть не успели, но хоть сейчас. Один из лучших байопиков, которые я видела. Круче, наверное, только про Говарда Хьюза и, возможно, Рея Чарльза.

---

Ехала в пустом вагоне метро абсолютно одна. Страшно.
***

А что, если ты будишь детей утром, а они ночью умерли и еще не успели остыть? И лежат тепленькие...
(с) Оля

---

о нужном

рефлексия в лагере? все время спрашивайте себя "а не хуйню ли я делаю?".

---

Надвигается гроза. Гром. С улицы слышны крики ребенка из первого отряда "ХОДОР-ХОДОР!".

***

Я возвращаюсь с ночи наблюдений на пассажном инструменте. Лежу на кровати, смотрю на точки и царапины на потолке. Из глубины гулкой головы всплывает мысль "первые две нити просрали, дальше успеем, снимайте уровень, кто там стоит, перекрадывайте, ПЕРЕКЛАДЫВАЙТЕ".

***
Второй отряд блюет.

***

Ко мне в лагерь приезжает на ночь любимый муж, чтоб утром уехать на работу. На ужине я понимаю, что нужно ехать в город наблюдать, чтоб вернуться в лагерь только утром.

***

Риваль Инирович: София Васильевна, вы поужинаете со мной?
София Васильевна: Конечно, как я могу отказаться.
Р.И.: Но нам придется ужинать вдалеке друг от друга.
С.В.: Значит мы будем как Штирлиц с женой в кафе "Слон".
...
И мы ужинаем в разных залах столовой, вокруг шумят дети и проливается чай из щербатых столовских чашек.
...
С.В.: Спасибо за ужин, Риваль Инирович.
Р.И.: Вам спасибо, София Васильевна.

***

Мелкий дождь. Вайфай на смакейке под дождем, розетка где-то в двух метрах. Успеть написать всем, кому нужно, пока не закапало клавиатуру насмерть.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

это просветляет.


на рассвете Питер красивый.

---

Мне нравится эта фотография.

---

Евтушенко

Я читала себе вслух это стихотворение и плакала. Хорошо, что дома никого нет.

Странной, уродливой розой из камня...

Странной, уродливой розой из камня
ты распустился на нефти,
Каракас,
а под отелями
и бардаками
спят конкистадоры в ржавых кирасах.
Стянет девчонка чулочек ажурный,
ну а какой-нибудь призрак дежурный
шпагой нескромной,
с дрожью в скелете
дырку
просверливает
в паркете.
Внуки наставили нефтевышки,
мчат в лимузинах,
но ждет их расплата —
это пропарывает
покрышки
шпага Колумба,
торча из асфальта.
Люди танцуют
одной ногою,
Не зная —
куда им ступить другою.
Не наступите,
ввалившись в бары,
на руки отрубленные Че Гевары!
В коктейлях
соломинками
не пораньте
выколотые глаза команданте!
Темною ночью
в трущобах Каракаса
тень Че Гевары
по склонам карабкается.
Но озарит ли всю мглу на планете
слабая звездочка на берете?
В ящичных домиках сикось-накось
здссь не центральный —
анальный Каракас.
Вниз посылает он с гор экскременты
на конкистадорские монументы,
и низвергаются
мщеньем природы
“агуас неграс” —
черные воды,
и на зазнавшийся центр
наползают
черная ненависть,
черная зависть.
Все, что зовет себя центром надменно,
будет наказано —
и непременно!
Между лачугами,
между халупами
черное чавканье,
черное хлюпанье.
Это справляют микробовый нерест
черные воды —
“агуас неграс”.
В этой сплошной,
пузырящейся плазме
мы,
команданте,
с тобою увязли.
Это прижизненно,
это посмертно —
мьерда,
засасывающая мьерда2.
Как опереться о жадную жижу,
шепчущую всем живым:
“Ненавижу!”?
Как,
из дерьма вырываясь рывками,
Драться
отрубленными руками?
Здесь и любовь не считают за счастье.
На преступленье похоже зачатье.
В жиже колышется нечто живое.
В губы друг другу
въедаются двое.
Стал для голодных
единственной пищей
их поцелуй,
озверелый и нищий,
а под ногами
сплошная трясина
так и попискивает крысино…

О, как страшны колыбельные песни
в стенах из ящиков с надписью “Пепси”
там, где крадется за крысой крыса
в горло младенцу голодному взгрызться,
и пиночетовские их усики
так и трепещут:
“Вкусненько…
вкусненько
Страшной рекой,
заливающей крыши,
крысы ползут,
команданте,
крысы.
И перекусывают,
как лампочки,
чьи-то надежды,
привстав на лапочки…
Жирные крысы,
как отполированные.
Голод —
всегда результат обворовывания.
Брюхо набили
крысы-ракеты
хлебом голодных детишек планеты.
Крысы-подлодки,
зубами клацающие,—
школ и больниц непостроенных кладбища.
Чья-то крысиная дипломатия
грудь с молоком
прогрызает у матери.
В стольких —
не совести угрызения,
а угрызенье других —
окрысение!
Все бы оружье земного шара,
даже и твой автомат,
Че Гевара,
я поменял бы,
честное слово,
просто на дудочку крысолова!
Что по земле меня гонит и гонит?
Голод.
Чужой и мой собствкнный голод,
а по пятам,
чтоб не смылся,
не скрылся,—
крысы,
из трюма Колумбова крысы.
Видя всемирный крысизм пожирающий,
видя утопленные утопии,
я себя чувствую,
как умирающий
с голоду где-нибудь в Эфиопии.
Карандашом химическим сломанным
Номер пишу на ладони недетской.
Я—
с четырехмиллиардным номером
в очереди за надеждой.
Где этой очереди начало?
Там, где она кулаками стучала
В двери зиминского магазина,
а спекулянты шустрили крысино.
Очередь,
став затянувшейся драмой,
Марш человечества —
медленный самый.
Очередь эта
у Амазонки
тянется вроде сибирской поземки.
Очередь эта змеится сквозь Даллас,
хвост этой очереди —
в Ливане.
Люди отчаянно изголодались
по некрысиности,
неубиванью!
Изголодались
до невероятия
по некастратии,
небюрократии!
Как ненавидят свою голодуху
изголодавшиеся
по духу!
В очередь эту встают все народы
хоть за полынной горбушкой свободы.
И, послюнив карандашик с заминкой,
вздрогнув,
я ставлю номер зиминский
на протянувшуюся из Данте
руку отрубленную команданте…

---

болеть голова и ненавидеть все.
моим страданиям с головой уже 2 месяца. поздравим молодых.
как же меня это заколебало.