Но зачем?
Это длится бесконечно, это длится веч-
но. Расставание без конца с этой дрянью, с этой грязью, с собой. Вали наконец из меня, вырвать с корнем, с мясом, с кожей. Не хочу больше видеть и знать тебя. Прогоняя себя из себя, выворачиваюсь наизнанку.
Почему я не жду никого и глажу чужую собаку?
Где там уже наш новый год? Кто-то странный с дальнего юга обещал мне, что все изменится. Изменится с первым снегом.
Боюсь панически манекенов, как живые идут туда, где плакаты "вперед" и ни шагу, ни шагу, проворно двигать частями, шарнирами. Смываться дождями, как растворителями лучших красок осени в серый, серый, как бетон, не застывший, но такой надежный, что все бросают посты, долги и надежды.
актуально
Замерзнув, я заболею и умру. Вполне логично. Кажется, первые два пункта уже есть.
но. Расставание без конца с этой дрянью, с этой грязью, с собой. Вали наконец из меня, вырвать с корнем, с мясом, с кожей. Не хочу больше видеть и знать тебя. Прогоняя себя из себя, выворачиваюсь наизнанку.
Почему я не жду никого и глажу чужую собаку?
Где там уже наш новый год? Кто-то странный с дальнего юга обещал мне, что все изменится. Изменится с первым снегом.
Боюсь панически манекенов, как живые идут туда, где плакаты "вперед" и ни шагу, ни шагу, проворно двигать частями, шарнирами. Смываться дождями, как растворителями лучших красок осени в серый, серый, как бетон, не застывший, но такой надежный, что все бросают посты, долги и надежды.
актуально
Замерзнув, я заболею и умру. Вполне логично. Кажется, первые два пункта уже есть.